Вашему вниманию предлагается анонимный, к сведению тех, кто постеснялся бы открыто «плюнуть мне в рожу», опрос. Можно выбрать до трех вариантов ответов:
[poll id=»3″]
Хочу сразу сказать, что у меня нет мании величия, и даже самооценка у меня не завышена. Но, в то же время, и не занижена. Я объективно, хочется верить, что это так, отношусь к себе, впрочем, как и ко многому в этом мире. Хотя порой мне хочется быть таким, как многие из моих знакомых, малознакомых и даже друзей; быть уверенным в своей непогрешимости и идеальности; уверен, так гораздо легче жить.
Словом, я себя очень люблю, но отдаю себе отчет в том, что до хорошего человека мне далеко.
Так же, как и до хорошего, грамотного, самобытного повествователя. Конечно, у меня есть интересные, «цепляющие» заметки, и есть такие, над которыми сам хохочу, когда перечитываю. Большинство же, особенно те, что написаны года три и ранее, кажутся мне «притянутыми за уши», нелепыми, корявыми, размытыми, наивными…
Тем не менее, я практически ничего не правлю, ведь это то, каким я был, каким себя ощущал, и мне интересно перечитывать и видеть себя тем, другим.
Слышал от отдельных граждан, что слог у меня легкий, если не баловаться сложносочиненными предложениями со всякими там деепричастными оборотами. Когда мне говорят об этом, я не испытываю эйфорию, тщеславие (к сожалению) во мне отсутствует. Однако, когда слышу об этом от филологов по образованию и просто начитанных людей, смущаюсь и недоумеваю.
Один из моих друзей, известный по старым публикациям, как II, человек с огромной домашней библиотекой, который завидев книжный магазин, обязательно заходит в него, дабы просто посмотреть на книги, и видимо чем то подзарядиться от этого процесса, однажды заявил:
— Когда я заработаю на это денег, а ты напишешь достаточно, займусь изданием книги на основе альвареса.
Шутка, конечно, но от него было приятно услышать такую шутку.
Другой мой друг, еще более помешанная на книгах, просто пожирательница книг. Неотъемлемый атрибут ее утра, наряду с кофе и косметикой, и вечера, вместо фэйсбука и вебсерфинга, естественно, чтение. Она выразилась несколько иначе:
— Дубов, как это вообще можно читать? Покажи мне этих идиотов, которые говорят тебе, что ты хорошо пишешь!
Впрочем, с ее пристрастиями, среди которых Маркес самый незатейливый, это неудивительно.
В общем, назрел у меня вопрос к моим немногочисленным читателям, как вы относитесь к моей писанине?
