Сиде 2009

Вот наконец и закончился наш самый длинный семейный отпуск на море. Завтра в первый раз в жизни я уезжаю с моря не с чувством глубокого сожаления, а с радостью, наконец то домой! И это один из нескольких аргументов за отдых длительностью не менее трех недель, мы успели и адаптацию пройти, и накупаться, и загореть, и поболеть, и выздороветь, и выспаться, и просто устать отдыхать и бездельничать. Да и солнце уже не то, и вода все холоднее. Хотя сегодня Средиземноморье обласкало нас последними жарким днем и спокойным теплым морем. Даже самый терпеливый в нашей компании Илья уже устал отдыхать, по нему видно, что надоело ему здесь, пора в Москву, дышать бензином.

В первую очередь об отеле. Майя Евгеньевна со свойственной ей скрупулезностью подошла к вопросу выбора отеля и корпуса, и в итоге мы оказались ЗДЕСЬ. Сразу хочу сказать, что за границей я всего третий раз, это во первых; а во вторых, человек я непритязательный, и полагаться на мое мнение дело ненадежное. Однако у меня есть ряд объективных претензий к отелю.
Итак, главная претензия к пятому корпусу, который чаще всего рекомендуют к заселению на самых разных интернет ресурсах. Ни в коем случае нельзя брать четные номера. Окна выходят на дорогу местного, отельного значения, и по ней днем и ночью снуют электромобили персонала. Сами по себе они беззвучные, но, проезжая по канализационным люкам, издают дикий грохот, и где нибудь часа в три ночи, услышав такой звук, аж подпрыгиваешь на кровати, как будто по башке треснули. Где то за забором полночи грохочет дискотека в соседнем отеле, тоже сомнительное удовольствие. Но и это не самое страшное. Прямо под окнами четных номеров пятого корпуса расположено здание дизельной электростанции. Быть может, в городе проблемы с подачей электроэнергии, а может, это врЕменное явление, из за гроз (о них ниже) были постоянные отключения электричества, не суть важно; но это случалось несколько раз на дню, в том числе и ночью, и тут же включался дизель, снабжавший отель резервным электричеством. Удовольствие то еще, ощущение, что стоишь под четырьмя работающими на полную мощность турбинами Боинга. Ночью, опять же, при открытых окнах это особо утонченное веселье. Повторюсь: вероятно, это не повезло только нам, поскольку прилетели мы в Анталию в дождь, и наслаждались им еще несколько дней, а последний раз такое чудо — сентябрьская непогода — наблюдалось в Турции 80 лет назад. Не говоря уже о том, что за пару недель до нашего прилета накрыло всю Турцию, поливало Стамбул, что в итоге закончилось сошедшим на него селевым потоком и погибшими. Кстати, из за дождей нас зажрало расплодившееся во влажности  комарье, нам ведь даже в голову не пришло взять с собой фумигаторы, в сентябре в Турции таких проблем обычно не бывает.
Единственный плюс четных номеров — это восточная сторона, солнечной она бывает несколько нежарких утренних часов и потом уходит в тень.
И, конечно, не стОит забывать, что у нас был двухкомнатный пятиместный фэмили-рум, в который мы поставили еще и детскую кроватку, а таких номеров в отеле очень мало. Посему привередничать нет смысла.
Деньги, уплОченные за sea view, вид на море из окнА номера, могут показаться выброшенными на ветер, но это не так. Да, конечно, моря виден лоскуток, да и то, если высунуться с балкона. Но даже этот лоскуток виден только с третьего и четвертого этажа. А по отзывам об отеле можно сделать вывод, что первый этаж это зло — очень сыро, мерзко и вонько. Впрочем, мы и сами слышали здесь именно такое мнение от соотечественников, проживавших на первом этаже. И поскольку при покупке тура в Пегасос невозможно заказать номер на конкретном этаже, то лучше покупать номер с sea view, это будет гарантированно не первый этаж. Есть еще вариант дать денег мальчику на ресепшене, оформляющего вас по приезду, но где гарантия, что все номера на 3-4 этаже не будут заняты? Тут уж никакие деньги не помогут.
Уборка в номерах никудышная и нерегулярная, проще и быстрее самому убраться. Хоть моя супруга и не согласилась с этим моим утверждением, в моем понимании все же уборка, это когда грязные стаканы выносят каждый день, а не через два дня на третий, мусор не валяется на полу по три дня, несмотря на то, что в номере убирались, не говоря уже о том, что бывали дни, когда в номере вообще не убирались, несмотря на вывешенную табличку с просьбой это сделать.
И, конечно, покорила столовая. Полный бардак, приходится бегать и искать салфетки, ложки, вилки по другим столам. Правда, иногда сходит на официантов просветление и они даже начинают развозить по столовой  кофе-чай или пиво, как это было безо всяких просветлений в Хургаде. К пище претензий нет, есть даже мясо; когда 5 лет назад мы были в Гюнеш Гарден в Алании, там была только курица, да и то, далеко не всегда, стол был гораздо скуднее. То, что я продристался через неделю и пИсал попой пару дней — не в счет, другая вода, другая кухня, другой континент, в конце концов, да и попробуй накорми без проблем три с половиной тысячи человек на такой жаре. Продристались и наши дети, да и в столовой я видел детишек, на ходу блюющих на пол. Это нормально.
Пиво! Пиво неразбодяженное, говорят, в турецких отелях это явление большая редкость.
В актив Пегасоса могу занести слова нашего товарища Андрея, с семьей которого мы здесь отдыхали, что находящийся неподалеку Оазис Бич, в котором он был за месяц до Пегасоса, просто помойка по сравнению с Пегасосом.
На территории отеля играет качественная американская попса, хотя и в весьма ограниченном ассортименте.
В центральном холле банкомат Финансбанка (в Москве это уже давным давно КредитЕвропаБанк, а в Турции так и остался Финансбанком), снять можно только лиры, проценты за операцию снимаются мизерные; бесплатный WiFi и куча диванчиков, на которых вайфаятся отдыхающие с ноутбуками.

По прилету в Москву сразу запросил баланс, и был приятно удивлен, поскольку братья турки недалеко ушли от братьев арабов (во время моего прошлогоднего отдыха в еБипте), и тоже наказали меня на сумму с 4 нолями. Нашел отзыв об отеле, в котором упоминается о бесплатном вайфае после 6 вечера. Жду детализацию от своего оператора, любопытно, кто же на мне так нагрел руки, турки или свои.

Там же, в холле, телефоны-автоматы. Дешевле покупать телефонные карты в магазине при отеле, он под столовой на первом этаже, и звонить из автомата, чем тратиться на роуминг. Рядом с магазином есть сувенирная лавка, достаточно стандартный ассортимент, кальяны, оникс, магниты на холодильник, «назары», но есть и оригинальные вещицы. Тут же десяток игровых автоматов для детишек; парикмахерская, в которой Женечке бесплатно постригли челку, игровые автоматы для детишек, и толпа фотографов с какими то безумными ценами, восемь евро за фотку и еще столько же, чтобы в фотошопе за десять секунд прилепить к фотке рамку «Сиде 2009» со всякими античными руинами.
Ну и, естественно, отель этот для отдыха с детьми, детишек не просто много, а просто нереально много. Хорошая анимация, днем работает детский клуб, в который можно сдать свое чадо  не переживать, что оно сбежит, на выходе дежурит один из аниматоров, выдающий детишек. Очень актуально для родителей, ошалевших от детишек и жаждущих остаться наедине и заняться каким нибудь взрослым занятием.
По словам продавца одного из местных магазинов, а он из наших, из Баку, в августе в отеле было 25 % русских. В сентябре, естественно, эта цифра уменьшилась в десять раз, что и понятно, детки пошли в школу. Так что отель хоть только и начал работать с Мострэвелом (и пока только с ним), но начал весьма активно. Наверно, окурки на пляже дело рук наших засранцев, и это тоже немного омрачало отдых на берегу моря.
Собственно, это все, что запомнилось, а в остальном, полагаю, для меня нет никакой разницы с другими отелями, то же море и песок, те же пальмы, те же бассейны с хлоркой и мостики через них… Кстати, о бассейнах с хлоркой. Меня поражает, что подавляющее большинство отдыхающих торчит дни напролет у бассейна, дышит хлоркой, или чем там воду в отелях обеззараживают, купаются в этой ужасной непроточной воде, и на море даже не появляются. У бассейна нет только русских — русским подавай простор, все на берегу моря. В один из дней занесла нас нелегкая в бассейн, покупался я в нем час, и потом день не мог прокашлятся. Дело дошло до смешного — я пошел вечером в бар за пивом, и передо мной шли несколько немцев, беспрестанно кашляющих. Я устроил с ними кашлеперестрелку, и когда мы дошли до бара, уже было непонятно, смеемся мы или кашляем, ржали друг над другом до истерики. А на обратном пути я догнал немецкую бабушку, мы обменялись приветствеными покашливаниями, и вместе вошли в холл пятого корпуса, где возле лифтов нас ждала внучка этой бабушки, и мы продолжили общение вежливыми покашливаниями, после чего все вместе дружно расхохотались.
Кстати, фирмачи порадовали еще неуемным интересом к местному «юппи», если кто помнит, была такая отрава в 90-е, порошок, который надо было разводить водой, и получалось пойло со вкусом апельсина, вишни и тому подобное; стаканы и кружки после употребления этой химии, отмывались не одну неделю. Вот такое же пойло заливают в турецких отелях в автоматы, выдающие охлажденные напитки. И немцы, скандинавы и иже с ними хлещут это говно литрами. Каюсь, и я пару дней попил, но понял, что мой загубленный пивом желудок не переживет такого шока, и перешел на воду.
Был еще один забавный случай, из ЭТОЙ ЖЕ СЕРИИ. Я бегал по столовой в поисках Жени, вроде по русски не выражался, как вдруг среди толпы именно меня поймал за шорты малыш и растерянно сказал:

— Скажите, а как мне найти моего папу?

Даже за границей моя рожа вызывает доверие у людей, по крайней мере, у соотечественников. В итоге вместо поисков Жени пришлось заниматься поисками папы русского мальчика Саши.
В остальном, лично для меня отдых прошел по стандартному сценарию, подъем в 7-8 утра, благо есть у нас маленький будильничек, который при пробуждении хочет жрать аж до слез; бегом в столовую кормить будильничек, в столовой все тот же джентельменский набор, что и в Египте в прошлом году, яичница, сосиски, огурцы, местная сметана, брынза, и так все три недели, завтраки, как я понимаю, везде не блещут разнообразием; затем солнце, воздух и вода, обед с тремя тарелками жратвы, но это первую половину отпуска, потом интерес к шведскому столу сошел на нет, и елось столько, сколько требовалось, а не «по две ложки каждого блюда из всех, которые есть на столах, чтобы все попробовать». Потом детишки ложились спать, да и мы первое время в охотку давали храпака,  перед ужином оставались пара бестолковых часов, которые приходилось убивать всякой всячиной, походами в парикмахерскую, магазин, рисованием футболок и просто сидением в прохладном центральном холле и попиванием кофейку или пива. Ужин был таким, что порой действительно было жалко, что не смог попробовать все, особенно во вторую половину отпуска, когда перестал мести со столов все подряд. Ну, и после ужина главное дело дня, танцульки, на которых Илья со своим неподражаемо-непроницаемым лицом курсировал между танцующих деток и вообще, занимался какой то исследовательской деятельностью, понятной только ему, причем делал это так, словно на танцплощадке никого, кроме него нет; Женечка, вся отдававшаяся танцу и не сводившая глаз с аниматоров, дабы не упустить ни одного их движения; и Василиса (если удавалось оторвать ее от просмотра мультиков, хоть и на английском, вытащить из номера), безучастная к происходящему, хотя в один из дней с ней случилась неожиданная метаморфоза и она с большим интересом танцевала вместе со всеми. Что, впрочем, не помешало ей на вопрос о том, было ли ей интересно на танцах, скривить кислую мину, и в свойственной ей театральной манере протянуть:

— Ну-у-у, не о-о-очень…

И, конечно же, не обошлось без других перлов, которые выдавали мои дорогие дочки. Первую половину отпуска мы провели в обществе нашего сослуживца Андрея, его жены и двух малышей. Старший, Дима, на год младше, чем Василиса, находился в состоянии перманентного восторга от моря и всего происходящего, и дико всему радовался, чем создавал разительный контраст философски настроенной Василисе. Во время очередного массового заплыва с детьми Димку захлестнуло волной и он закатил истерику. Василиса, вполне комфортно чувствовавшая себя в море, и заплывавшая со мной, пусть и в надувных нарукавниках, до самых дальних буйков (а во время прогулки на теплоходе так и вовсе в открытом море), со свойственной ей рассудительностью, нараспев обратилась к Диме:

— Дима, держи себя в руках! Ты же мужчина!

Восторгу папы Димы не было предела, за те десять дней, что мы провели вместе, он просто влюбился в Василису.
Он влюбился бы еще больше, если бы слышал, как в аэропорту, насмотревшись, на то, как я постоянно ловлю убегающего Илью, Василиса задумчиво произнесла:

— Да-а-а, нелегко тебе с ним приходится!

В домодедовском дьюти фри мы приобрели Женечке часики-будильник, желтого персонажа из рекламы M&M’s, которого Женечка вскоре нарекла «макденасом»; как и во многих подобных случаях с новыми жениными словечками, теперь и мы его так называем.
Как то во время сборов на ужин я открыл дверь в номер, выкатил коляску в коридор и удалился обратно в номер. Воспользовавшись такой мазой, Илюша немедленно выполз в коридор и отправился эксплорить. Женечка обнаружила пропажу и бросилась искать брата. Обнаружив его в коридоре, далеко от номера, она догнала братишку, встала грудью на его пути и возопила на своем неповторимом тигрусечно-русском языке:

— Илюся, стей, там лифть, опасьна!

Какая она все таки любящая и заботливая сестричка…
А вот мы на пляже, собираемся на обед; устав от долгих женечкиных сборов, мама начала подгонять ее:

— Женя, ну давай уже! Давай собирайся, давай одевайся! Женя, давай скорее!

Женя терпела-терпела, и с легкой укоризной в голосе  выдала такое, что я чуть с лежака не упал:

— Мама, давай не давай!

Мама обескураженно отступила.
Еще у Женечки появилась любимая фраза, употребляемая по любому поводу в случае сборов куда либо:

— А ми стО будем?

То есть, что мы будем сейчас делать?
Ну и конечно же новые словечки.
Танцевать — титивать, этим мы увлеченно занимались каждый вечер на детской дискотеке.
Прыгать — бигать, этим мы занимались в бассейне, Женечка со всего маху с возвышения прыгала в бассейн, поначалу ко мне в руки, а потом я потихонечку начал ее обманывать, и в итоге Женя начала сигать с последующим полным погружением под воду, кучей брызг и восторга. А вот в море так и не получилось ее затащить и попрыгать, вот только сегодня она начала потихоньку заходить в воду, видимо, боится прибоя.
Стоило уехать нашим друзьям, как на следующий день погода наконец наладилась, на небе не было ни облачка, и мы, очень опрометчиво распарившись на пекле, купались в достаточно прохладной воде, и детки тут же приболели. Женечка воспользовалась ситуацией и начала корчить из себя смертельно больную. Однако все равно потащила нас на дискотеку после ужина. Выходить из роли ей не хотелось, и пока мы сидели рядом с ней, стояла с несчастным лицом, в то время как детишки вовсю веселились. Но стоило нам с мамой переместиться на другой конец танцпола, как Женечка бросилась в пляс. Это, конечно, надо было видеть!
Кстати, по поводу болезни, есть у нас с Майкой стойкое ощущение, что в наших бедах может быть повинно не переохлаждение, а инфекции, передающиеся воздушно-капельным путем. И их верные союзники, кондиционеры, которыми мы активно пользовались. В отеле три с половиной тысячи человек со всей Европы, слышали мы и английскую речь, наполовину непонятную, с произношением какого нибудь графства, в котором говорят, как говорили пять веков назад; слышали и скандинавскую, польскую речь, Восточная Европа здесь, по моему, вся представлена. Про немецкую можно даже не упоминать; нет здесь разве только юго-западной Европы. И неизвестно, кто и что мог привезти с собой, а потом поделиться с постояльцами отеля, пару раз чихнув на кондиционер. Так что за неделю до конца отдыха мы волевым решение отказались от кондиционера, по большому счету, он и не нужен, ночью и так прохладно, а днем купаться надо, а не под кондеем сидеть.
Вот и весь отчет по нашему кабачковому отдыху, ближайшие несколько лет нас ждут только такие варианты. Ну, а уж как детишки подрастут, можно будет намутить что нибудь познавательное.
Завтра нас ждет перелет в Москву, хочется верить, что все будет хорошо, не так, как у наших друзей, которые уехали домой раньше нас, и вместо полуночи попали домой в четыре утра, страшно представить, чего они натерпелись в пути с двумя малышами. Ну, что ж, ни пуха нам!