Когда-то я торговал в Лужниках. Старых, добрых Лужниках, на которых столько народу «поднялось». Вернее, я не торговал, а возил друга на его же машине за его ГСМ, ну чем не синекура, особливо учитывая тот факт, что при удобном случае своего работодателя можно было послать на три буквы прямо в лицо. Вставал в четыре утра, дома был в пять вечера, и оставшуюся часть дня ходил в полусне, это была жесть. За два года секс был один раз. Лужники высасывали из людей всё, все желания. Кроме как накосить бабла. Впрочем, это лирика. А далее — бескопромиссная правда жизни.
В 1996 году каждое утро часов в пять утра наш подъезд и окрестности превращались в весёлую поляну, с которой, загрузившись баулами с товаром, выдвигалась в Лужники наша шайка-лейка. И была в этой шайке девушка Наташа, работала сама на себя, заработала кое-как на Жигули, на зарплату для продавца, и наняла она в итоге двух хохлов со старой раздолбанной Вольвой, которые возили её с товаром на рынок.
Язык не поворачивается назвать их украинцами, поскольку оказались они среди обычных украинцев натуральными хохлами. Надеюсь, их сейчас петушат или уже отпетушили на какой-нибудь зоне. Со временем эти господа втёрлись в доверие к Наташе настолько, что она спокойно уезжала в Польшу за товаром, а они забирали продавца с товаром и выручкой с рынка.
И вот опосля очередной вылазки в бывшую Польскую Народную Республику Наташа не нашла ни этих грёбаных хохлов, ни тем паче товара и выручки. По тем временам это было несколько тысяч дохлых президентов, солидный начальный капитал, а для Наташи уже кровно заработанный. Что делать, Наташа начала всё с нуля.
И однажды, подходя к нашему подъезду, я столкнулся с Наташей. И не удержался от того, чтобы задать нелицеприятный вопрос:
— Наташка! Ну как же ты так облажалась? Что ж ты этим хохлам так всё доверила?
И получил в ответ тираду, которую менее всего рассчитывал услышать.
— Серёга, ты понимаешь… Так хочется верить в людей… Хочется думать, что они добрые, честные, никогда тебя не подведут… Вот и сейчас со мной такое случилось — никак не думала, что могут так кинуть.
Я ничего тогда ей не сказал. Наверное, потому что было в диковинку услышать от другого человека свою собственную точку зрения.
А ведь и правда, так хочется жить сознанием того, что все вокруг тебя честные! Помнится, в бытность мою грузчиком, весь наш коллектив, небольшой, но дружный, оставлял в раздевалке зарплаты, документы, да чёрт его знает, чего только не оставлял. И когда кому-то были нужна наличность, он заявлял об этом на весь склад:
— Братва, тёлку хочу трахнуть, дайте полтинник на цветы кто-нибудь!
И весь склад слышал в ответ от кого-нибудь из самых богатых на тот момент:
— Возьми у меня в заднем кармане в штанах! С получки отдашь!
И ничего никогда не пропадало.
А потом контора разрослась, началась текучка, и однажды мы поймали одного соратника по партии на карманном воровстве. Только наш мудрый начальник отвёл от него беду, если бы не пиетет, который мы к начальнику испытывали, ушёл бы наш бывший соратник, вернее, уполз бы от нас калекой. И это было бы правильно. Может, кто-то из новых соратников благодаря этому случаю и просёк, что так жить неправильно.
