Вот и ещё одна семейная байка примерно из тех же времён, что и история про моего друга Серёжу и «дивно!», а именно начала 90-х, уже после моей службы в ВС СССР. Да собственно, и тематика та же самая, всё то же «дивно».
Когда я купил свой первый видак, он же видик, он же видеомагнитофон, гаджет-троглодит эпохи VHS, первая кассета этого формата, приобретённая мною на легендарной Горбушке, была… ну, конечно того же жанра, что и первая серёжина кассета из вышеупомянутой статьи. Разумеется, порнуха.
Год назад я обзавелся статусом «уголовник». Этому событию предшествовал мировой суд и куча всякой богомерзкой возни, с этими событиями связанной. По вполне понятным причинам эти прекрасные моменты моей жизни я вполне успешно скрывал от своей матери, благо человек, который вечно впутывает меня, моих родителей и даже друзей во все эти «скандалы, интриги, расследования», был далеко от столицы, и не имел возможности потрепать нервы старушке, перенесшей семь операций под общим наркозом.
Однако мир не без добрых людей! Была у меня в ту пору хорошая знакомая, замечательная девочка, но что то как то не заладилось у меня с ней общение, а девочка была знакома с моей матерью, и по каким то причинам продолжала с ней общение. И как раз года назад выложила матери все до единой подробности моей уголовной жизни. С какой целью — мне кажется, она и сама не очень поняла.
Очередная семейная байка, всплывшая на днях в общении с друзьями, на этот раз о любимой тёщеньке, коих уже и опубликовано немало, и ещё больше покоится в черновиках альвареса и ждут своего звездного часа — писать об этом человеке можно бесконечно, а танина фраза, вынесенная в заголовок статьи, и о которой она и написана, давно уже прочно обосновалась среди крылатых фраз, нередко употребляемых моим первым кругом общения.
Таня замечательный рассказчик, из любой истории делает конфетку, и особый шарм её повествованиям придаёт её бешеная харизма и горящие глаза. Но есть за ней один грешок, однако ни в коем разе не имею желания пенять на него, ибо сам грешен, привираю во благо красочности, но привираю безнаказанно, ибо вру там, где нельзя проверить, а вот Таня бывает слаба в фактах, и вот как примерно это выглядит, и именно так я поясняю своим новым слушателям, как примерно выглядят танины враки:
Четверть века назад служил я в охране одного ведомства, и был у нас в ведомстве пропускной режим — на проходной надо было предъявлять «ксиву».
Со многими, кто работал не один год и давным давно примелькался, мы не проявляли особого рвения при проверке документов. Привычный взмах рукой к твоему лицу, бывало, что и нераскрытым удостоверением, ну и вроде как показал его тебе человек, а ты вроде как сделал вид, что его проверил.
Всю свою сознательную жизнь я подвергался сравнениям. Сравнениям моей внешности с внешностью какой нибудь знаменитости, в особенности любили меня просклонять, разумеется, старушки во дворе. На первом курсе МЭИ, когда я был вот таким, я «был» Петром Первым:
